------------- за Ариадной

- начало игры
Фу, как же тебя достал этот однотипный пейзаж. Казалось, что этот песок въелся тебе в глаза и раздражает слизистую оболочку. Ты попробовала пару раз моргнуть, чтобы избавиться от этого ненавистного ощущения, но облегчение наступало лишь на пару секунд, а потом все начиналось по новой. Скорее всего, ты себе внушила это ощущение, может быть от скуки, а может, потому что тебе быстрей хотелось дойти хотя бы до клочка зеленой земли.
Пару дней назад ты ушла со своей привычной территории, решив «поглядеть» мир. Но ты уже успела пожалеть о своем поступке.
Горло было такое же сухое, как эта земля у тебя под ногами, а в мыслях, помимо странного ощущения в глазах, была вода. Как же тебе хотелось почувствовать эту холодную и бодрящую влагу, которую, как тебе сейчас казалось, ты недооценивала. Хотя, конечно, ты всегда уважала воду, всегда бережно относилась к ней, стараясь запомнить любой даже мельчайший водоем, но в теперешнем состоянии ты была готова обвинить себя в любых смертных грехах. Наверное, солнце тебе настолько сильно напекло голову, что твои мысли путались и превращались в нечто хаотичное и непонятное. В таком состоянии в глазах может привидеться, что угодно, а особенно то, что ты жаждешь увидеть больше всего. А как любому путнику, прошедшему долгий и тяжелый путь, тебе хотелось пить.
Ты потупила взгляд в землю, потеряв надежду в то, что сухая и мертвая земля вдруг поменяется на что-то иное.
На самом деле причина твоего ухода с нажитого места была вызвана не только интересом, но и тем, что водопои давно стали уже, и ты решила найти более влажное место. Стоп. Но где же логика? Неужели светило полностью высушило твои мозги, что ты додумалась искать воду в пустыне?! Не будем заморачиваться и думать, что же тебя сподвигло на столь тупой шаг, возможно, ты действительно дезориентирована или судьба  что-то задумала.
«Раз, два, три…» - считала ты про себя, обычно тебе это помогало успокоиться, а на данный момент твои нервы, как никогда нуждались в успокоительном, - «четыре, пять…». Но твой внутренний голос замолк, потому что тебе послышалось журчание воды, хотя нельзя отрицать, что может это ветер так таинственно просвистел. Закусив губу, ты ускорила шаг, в надежде, что это не галлюцинации. И свершилось чудо. Ты, стоя на небольшом холме, увидела реку и, не став сдерживать резкий прилив энергии, ты бросилась, как тебе казалось, к спасению. Но стоило тебе ступить в «воду», как твое воображение расплылось, и ты увидела этот вездесущий песок. Однако ты не ошиблась в том, что это была река, просто она пересохла.
Из твоей пасти вышел нервный смешок, а глаза открылись на максимум. Было видно, как начинают постепенно дрожать твои конечности, один глаз дергаться, а твои губы расплываться в ненормальной улыбке. В конце концов, ноги подкосились и, упав на теплую землю, ты стала истерично смеяться, притом обычный смех очень странно смешивался со специфическим гниеньем воем-хохотом. Успокоившись, ты продолжала лежать на земле, отправив взгляд куда-то вдаль. Однако ты заметила какое-то движение, и инстинктивно ты стала искать среди мертвого пейзажа, кто бы это мог быть. Но твой взгляд зацепился за маленькую темную лужицу, которую ты не заметила раньше. Мгновенно оказавшись на ногах, ты подлетела к грязному источнику влаги и стала жадно лакать воду. Будто по команде сознание стало проясняться.
Ты отошла от спасительной лужицы и провела взглядом по местности, как вдруг заметила силуэт, который принимал странные формы от жара, который волнами шел от земли. «Святые угодники, живая душа!» Странно, что ты не заметила раньше одну из гиеновидных собак, хотя ты ранее всегда думала, что их можно увидеть только в группе. На твоей морде вновь появилась нервная улыбка, которая частично обнажала зубы, но, скорее всего, это была просто радость, что ты не одна.
Ты шла специально шумно, наступая на засохшие ветки редких кустарников, чтобы заранее сообщить о своем присутствии. И подойдя совсем близко, ты начала произносить слова довольно громким голосом:
- Только посмотрите, кто тут у нас! – сказав это, ты легла перед собакой, поджав передние лапы под себя, а потом продолжила уже более тихим тоном, - с трудом вериться, что еще кто-то из грешников попал в такую же ситуацию, как я.
Невольно, ты стала зрительно изучать, как оказалось самку. Вроде бы все было в ней нормально, как у всех других представителей ее вида, но что-то было не то, что-то тебя смущало, но ты до сих пор не могла понять что, наверное, солнце вновь начало затуплять твое сознание.

Твои уши не смогли уловить первые слова собаки, хотя ты слышала какие-то отдельные слоги, но их нельзя было связать в адекватное слово, не то, что уж в предложение. Но раньше ты не славилась плохим слухом, может, опять все спишем на жару? Ах, не выйдет, потому что в пустыню пробился легкий поток холодного воздуха. Возможно, где-то начался дождь, и ветерок пришел с орошаемых равнин. Ты не знала, задела ли это полоска свежести гиеновидную собаку, но конкретно твое сознание стало четче, чем раньше. Значит, все же виноваты мысли у тебя в голове, или же ты была не готова к такому тихому тону собеседницы? Но лучше оставить это в прошлом, все это уже позади. Голос стал более громким, теперь ты точно не пропустила ни одной из фраз. Но ты не знала, были ли шепот как-либо связан с услышанными новыми предложениями, поэтому тебе пришлось лишь молча согласиться с собакой.
Теперь вы были на одном уровне. Самка тоже предпочла опуститься на землю, чем лишний раз напрягать мышцы. Эта временная идиллия могла бы продолжаться чуть больше, если бы не замечание собаки, которое тебя смутило. Не очень то ты любила попадать в такие ситуации, потому что сразу обычно (но не всегда) просыпалась совесть и начала грызть за то, что ты совершила проступок. Однако ты отогнала гнусное ощущение, стараясь быть более спокойной и естественной.
- Ох, ну в наше время это уже не ново, - протянула ты, поглядывая на странные, но красивые глаза собаки, - мне приходилось видать изувеченных и похуже, вот им точно не позавидуешь, - затем ты будто задумалась, но на самом деле тебе хотелось выдержать паузу, - но вижу, ты сильна духом, даже со своим недугом, поэтому мне лишь остается склонить перед тобой голову.
И действительно после своих слов, ты немного наклонила свою черепушку, даже не смотря на то, что собака этого не увидит, но, возможно, ощутит.
Ты отвела взгляд в сторону, чтобы не бросать лишние взгляды на самку, раз ей они так неприятны. А где-то там, рядом с горизонтом, плыла тонкая серая полоска, которую легко не заметить. Возможно, кто-то другой не обратил бы на это явление внимания, но ты знала, что это значит. Да, в саванну приходят дожди, но досюда они не дойдут, как будто огибая проклятое место. Поэтому тебе придется проделать путь назад, наверное, ты вернешься к тому времени, как копытные снова вернутся на луга и для хищников будет много дичи. Однако ты не спешила вновь увидеть родные земли. На данные момент интерес к новой знакомой был выше потребности в пище и желании покинуть пески.
Тишину убил вопрос, но ты была даже рада этому.
- Сложно любопытство назвать грехом, но судьба хитра, она любит вспоминать старые оплошности, - в твоей голове всплыло одно воспоминание, которое ты всеми силами пыталась забыть, но, увы, не выходило, - но у каждого есть свои мелкие и не очень грешки, думаю, нет в мире абсолютно «чистых» существ.
Тебе не хотелось посвящать самку в свое прошлое, поэтому ты пошла в обход, но при этом озвучила давно крутившиеся у тебя в голове мысли. Порой тебя посещали очень интересные и философские идеи, но обычно никого не оказывалось рядом, чтобы выслушать их.
- Блейз, - представилась ты, с легкой улыбкой на морде. Ты сочла, что будет тактично, если собака будет в курсе хотя бы каких-то фактов о тебе, кроме того, что ты гиена.

Начало игры.

Яркий солнечный свет растекался, подобно акварельной краске - быстро, лишь местами теряя свой яркий оттенок, не оставляя на небе ни следа от предыдущей ночи. О существовании облаков на поминали лишь маленькие, небольшие пятнышки в разных местах, которые вскоре должны были превратиться в огромные, темно-серые тучи, заслонившие собой могучее светило. Все небо преобладало таким ярко-оранжевым, почти красным цветом. Лучи лениво касались земли, а если везло - то и шкуры африканских животных. Однако сейчас, в такой ранний час, когда жара полностью не вступила в свои права, хотя какое-то упоминание о ней оставалось, большинство хищников саванны продолжало свой сон. Ветер сейчас был нередким явлением, к тому же он хоть как-то вызывал бодрость и своим прохладным дыханием заставлял идти дальше.
Тихое, но грозное рычание и шумный шелест песка сообщили о присутствии Асгарда. Бывший каннибал решительно рассекал могучими лапами территории пустыни, направляясь к территориям родного прайда. Сам самец щурился от приятного предвкушения, ведь его испытание закончилось, и теперь он сможет вернуть в родной прайд. Но не только мысль о возвращении в родной прайд приносила радость; он с нетерпением выжидал тот момент, когда сможет встретиться с Джесикой. Странник знал, что дело никак не обойдется без тысячи пощечин и ругани, но сам хищник был просто в восторге о того, что увидит свою возлюбленную.
Ярко-зеленый взгляд метался из стороны в сторону, в поисках чего-нибудь живого, а чуткий нос лишь подтверждав то, что нечего живого здесь давно не было. Но наш герой не отчаивался и продолжал свой путь.
Песок забивался меж пальцев, что вскоре начало раздражать Асгарда. Тихо порыкивая, морщась уголками пасти, но при этом не сводя зелёных с песчаной дороги. Голова за несколько часов пути, слегка отяжелела, давая этим самым понять своему обладателю, что скоро солнце полностью вступит в свои пара, а значит, спасения от раскалённого песка не будет. К великому сожалению гривастного, поблизости не было никакой пещеры, где можно было спастись от беспощадных лучей солнца. Значит, нужно прибавлять шагу, а путь продолжить и ночью.
Кажется, он уже давно перешагнул границу, разделяющую Фахари и другие территории за огромной пустыней.

Ветер, что являлось редким явлением в этих краях, быстро подхватывал свисающие пряди гривы, рзрывая пряди на локоны, локоны – на несколько групп волсков, слегка спытывая их и продолжая свой бешенный бег куда-то в даль. Пряди на голове падали на глаза, что потихоньку начинало раздражать и злить их обладателя, но никаких признаков агрессии бывший каннибал не отразил на мрачной морде. Напротив – зелёные глаза, что ярко сверкали от сладостного предвкушения возвращения в родной прайд с головой выдавали своего хозяина. Хищник едва сдерживал урчание, ведь, возможно, он скоро будет на родных землях.
Жгучий песок яростно лизал могучие лапы самца, пронзая сухие подушечки сильным огнём. Асгард не привык к такой жаре, ведь на территории прайда Каннибалов падает мрачная тень, что дает прохладу её сожителям и спасение от беспощадного солнца. Лучи солнца, лениво простираясь сквозь небо, припекали шкурку на спине, а все неприятные ощущения давали о себе знать. Время шло, а значит – поднимается и температура.
«Стоит поикать пещеру, а то Нгуву сожрёт меня с потрохами».
Прищурив яркие глаза, хищник оглядел всё в радиусе ближайшего километра, где-то вдали возвышалась небольшая каменная груда, в которой хищник мог найти спасение от беспощадного солнца, а ночью продолжить путь. Воодушевлённый этой мыслью, гривастый прибавил шаг, ускорившись почти до рыси, пока лапы не коснулись мягкого песка. Песок в этом месте был более влажным и приятным для лап. Кажется, когда-то тут была река. Тёмногривый хищно облизнулся, разочарованный тем, что свежей водицы отпить ему не удастся.
Нос уловил присутствие хищника, а именно – львицы. Было легко незаметить такую светлошкурую самочку,  которая сливается с песком, знаете ли. Обрадовавшись присутствием живой души, Асгард направился в сторону путницы, приблизившись к той со спины.
- Здравствуй, красавица. Не подскажешь дорогу к прайду Каннибалов?

Реакция хищницы была заторможенной. Хищник решил, что своей фразой застал самку врасплох, заставив ту смутиться. Правда, эта мысль скоро, с развитием событий покинула его голову. Но резкий, такой высокий и одновременно приятный голос, слетевший со сладостных губ песочной, заставил впасть в ступор бывшего каннибала. Гривастый повёл ухом, чуть прищурил глаза и лишний раз окинул взглядом фигуру самки.
«Не может быть. Это невозможно».
Приятные очертания фигуры, конечно, давали знать о постоянных тренировках её обладательницы, значит она – охотница. В меру массивные лапы, приятный изгиб спины, плавно переходящий в соблазнительные бёдра – всё заставляло самца хищно облизнуться и сопротивляться животным инстинктам. В последний раз окинув взгляд соблазнительные изгибы кошки, он переключил внимание на её голову, туда, откуда несколько секунд назад слетели слова, приятно коснувшиеся ушей и оставшиеся в памяти. Совпадение? Навряд ли. Но Асгард не хотел принимать мысль о том, что это действительно она. Что они встретились в тот момент, когда он совершенно не ожидал её присутствия. Но сегодня всё было против него: и голос, так приятно звучащий и, словно застрявший в воздухе, и приятные очертания фигуры, и, чёрт возьми, окрас!
Когда отрицать её присутствие стало полным бессмыслием, Асгард наконец-то подал признаки жизни, двинувшись вперёд прислонившись к самке вплотную, чуть прижавшись своим плечом к её боку.
- Джесика, - удивительно, он даже запомнил, как её зовут. Впрочем, для самого хищника это не было особым шоком – она действительно сыграла важную роль в его жизни, заставив взглянуть на мир по-иному. Когда-то давно он признал свою любовь к ней, но было поздно. Это имя заставляло его двигаться дальше и продолжать свою никчёмную жизнь за пределами Фахари; имя, сулившее только самое лучшее; имя, которое вдохновляло на новые знакомства и веру в дружбу, имя, которое значило гораздо больше, чем набор букв и звуков.
- Я соскучился по тебе, - он согнул слегка шею, дабы дотянуться до её уха. Тихий шёпот коснулся ушей хищницы.
Сомнений не было. Перед ним стояла его возлюбленная – Джесика.

Напряжение, возникшее между хищниками, продолжало нарастать, подобно мощной волне во время шторм. Впрочем, Асгард это напряжение игнорировал: гораздо приятнее было стоять, уткнувшись носом в короткую шерсть самки; подбородком ощущать, как резко напряглись её мышцы: то ли от неожиданности, то ли от злости, а, возможно, и то, и то другое. Но кот был готов получить любую пощёчину, лишь продлить этот сладостный миг, когда запах прайда Эвери касается его ноздрей, короткая шерсть Джесики щекочет подбородок, а сама львица молчит, не зная, как реагировать на резкие действия хищника. Сама эверейка не смела поворачивать, словно назло: она специально не хотела того, чтобы он увидел её безумно красивых глаз и прекрасной морду.
- Дура, - сорвалось с губ самца, впрочем, вряд ли такой тихий говор дошёл до ушей львицы. – В прайде Канниабалов есть закон о традиционном изгнании, когда лев покидает земли прайдленда на два года. Я не успел тебя предупредить, - возможно, стоило что-то добавить к этой фразе, вроде «извини» или «прости», но почему-то эти слова так и застряли в глотке гривастого.
Он услышал в её голосе, полным злости и ехидства нотки боли. Несомненно – она соскучилась. Но гордый характер не позволял Джесике дать волю чувствам и кинуться возлюбленному в объятия. Невероятно, как схожи эти два хищника – две гордые твари, не позволяющие давать волю чувствам, вдруг встретились и полюбили друг друга, изменив своим стереотипам и, пожалуй, отреклись от одиночества навсегда. Но два года были длинною в два столетия…
Казалось бы, хищники забыли о существовании жары. Отнюдь. Лев до сих пор спиной чувствовал, как солнце безжалостно печёт шерсть на спине, но он упорно сопротивлялся жаре, хотя прекрасно понимал, что скоро придётся уносить лапы прочь, если не возникнет желание сгореть. А ведь где-то поблизости была пещера, где они могли бы скрыться от солнца...
Самец яростно тряхнул головой.
Нет.
Вряд ли после такого она согласиться разделять с ним своё присутствие. И это то, чего больше всего боялся самец.
Асгард почувствовал, как её голова чуть коснулась гривы. От краешком волос до мозгов пробежал приятный холодок, который на несколько минут заставил забыть о дикой жаре.
- Прости меня, - едва ли выдавил он из себя, сильнее прижав к себе любимую львицу, словно этим действием хотел сказать – он никуда её больше не отпустит.

Её голос вновь защекотал уши. Это та фраза, за которую можно было отдать полжизни; именно та, за которую стоило было идти весь по раскалённому песку; конкретно та, которая обозначала безграничную тоску и переживание, а теперь - прощение за все грехи. Несомненно, добиваться полного прощения он будет ещё долго, но этой самой фразой Джесика сказала, что  готова его простить и всё забыть. Эта наигранная обида лишь ещё больше воодушевила кота, от чего он коротко мурлыкнул, подобно малому котёнку. Охотница постоянно строила из себя обидчивую самочку, стараясь тем самым привлечь ещё большее внимание самца к себе и, чёрт возьми, у неё это получалось. Он вновь потёрся носом о её шею и, не отрываясь от мягкой шерсти, прошёлся вверх, до самого уха и уткнулся в мочку – туда, где запах Джесики был самым отчётливым и сильным. От хищницы сильно пахло прайдом Эвери – неудивительно, конечно, но и с этим запахом перемешивался её собственный. Тот самый, которым он дорожил, пожалуй, ещё больше запаха свежей крови недавно убитого льва.
Но в следующее мгновение от отпрянул от львицы, словно та дала сильную пощёчину. Из глотки Асгарда раздалось приглушённое рычание, с каждой секундой набирающее высоту и силу, пока не превратилось в громкий рык, раздавшийся ещё более сильным эхом по всей пустыни. Это было то мгновение, когда вся романтика бесследно исчезла; то мгновение, когда в нём умер любящий лев и проснулся каннибал; в то мгновение, когда он был готов порвать всех и каждого на куски, дабы отстоять свою честь и защитить любимую.
- ЧТО!? – рявкнул он так, что его голос вновь повторился эхом. – Как он посмел такое сказать? Тварь! – продолжал негодовать самец, уже перенося свою злость и ярость на действия: он метался из стороны в сторону, лапами наносил удары по песку, словно представлял, что произойдёт с лгуном, сопровождая свои действия уже менее тихим порыкиванием и лишь изредка поглядывая на Джесику.  – Падаль! Чтоб тебя слон затоптал по дороге! Чтоб тебя, чёрт подери, в болото зыбучее попал! Мордой, и чтоб захлёбываясь! – продолжал срываться хищник, уже как-то надрываясь голосом и переставая слушать светлошкурую.
Впрочем, такого поворота событий следовало ожидать. Они с братцем никогда не ладили, да и тот никогда не одобрял их отношений с Джесикой, считая это предательством.
- Пойдём, - буркнул хищник, коротко лизнув любимую меж ушей и направившись к ближайшей пещере.

>>> прайд Ассии | пещера посреди пустыни.