[из ниоткуда]
Are you looking for happiness?
Грязь и тишина. Что за прелестное сочетание.
Эйр неслышно ступала по топкой земле, то и делая, что увязая в грязевой жиже. Не самое приятное место, не самое красивое для глаз, не самое лучшее для отдыха. И, тем не менее, самка неизменно возвращалась сюда каждый раз, едва выдавался случай побывать одной.
В последнее время она только и делала, что приходила сюда, смешивая белизну шкуры с темной грязью, омывая окровавленные лапы мутной водой. Она не была голодна - труп случайно забредшего одиночки уже давно обглодан, а его кости остались на изучение падальщикам. Эйр никогда не оставляла последним пищи - отгоняла тупых птиц, ломала им шеи и крылья, но грызла до самой последней кости, пока не останется ничего, кроме обглоданного скелета. Почти паранойя - вдруг добычи не будет?
Как же. Дураки, желающие залезть на территории Каннибалов, будут всегда. И никаких голодовок не будет. Не будет ничего, что способно переломать ход привычной жизни не только Эйр, но и всех львов её прайда. А что она? Простая пешка, решившая, будто жизнь обязана дать ей всё, что только возможно. Не вышло.
Глухо зарычав, Эйр приблизилась к густым зарослям, росшим у размытого прошедшим сезоном дождей берега. Не обращая внимания на грязь - к чему брезговать, когда вокруг никому нет дела до представительницы королевской крови - самка уже хотела было повалиться на землю, не заботясь о состоянии собственной шкуры, но резко остановилась и сердито фыркнула, словно вспомнив о своем происхождении. Решительно не желая опускаться (хоть и куда больше), самка так и осталась стоять на месте, нервно дергая кисточкой хвоста.
Хмурый взгляд темно-зелёных глаз - копия глаз Мисаки - бродил по распростертым унылым пейзажам, и ничего, кроме угнетающего чувства полной пустоты, Эйр не испытывала. Ничего нового. Ничего хорошего. Беспросветное существование - даже не жизнь - в этих чёртовых землях.
Вместо тяжкого вздоха с её губ сорвался раздраженный, приглушённый рык. Она не будет жаловаться, не будет страдать, но будет продолжать вершить череду кровавых дел, хоть и она тоже стала привычкой - убийство стало не ритуалом лишения жизни, а простой необходимостью.
А что может быть скучнее, преснее, банальнее, чем нужда в чем-то, что сам не можешь представить?